For Motherland! For Mengsk!

"Специализация есть социальное отношение, определенная форма разделения труда, все равно — в технической или в научной области. Смысл ее заключается в том, что она, с одной стороны, суживает поле работы человека, с другой стороны — концентрирует его силы на этом ограниченном поле. Первое обстоятельство увеличивает консерватизм человеческой деятельности, уменьшая сумму внешних влияний, толкающих человека вперед, отнимая материал, из которого исходит его развитие. Второе увеличивает производительность труда, а тем самым, при обычных условиях, и его прогрессивность.

Что важнее? Какая тенденция сильнее? Это вопрос факта, вопрос истории. Долгое время технический и научный прогресс шел рядом со специализацией, рука об руку с нею. Но когда поле труда коллективного бесконечно расширилось, сужение труда индивидуального стало все более отрывать личность от коллектива, и тем самым обессиливать ее. Коренное противоречие, лежащее в специализации, двойственность ее тенденций стала все резче выступать на практике; она привела в технике к безжизненному типу сведенного к элементарной трудовой операции работника старой мануфактуры, в науке и особенно в философии — к не менее безжизненному типу мандарина книжной учености. Это, конечно, типы предельные; а рядом с ними возникало и существует много типов менее резких, в большей или меньшей степени, однако, ослабленных в своей жизненности.

Практически, специализация еще необходима на каждом шагу, и далеко не всегда ведет к чрезмерному консерватизму мысли.

<...>

Но прогресс человечества не остановился на такой несовершенной и противоречивой форме разделения труда, как специализация. Шаг за шагом, он ее преодолевает. Создаются общие, объединяющие методы, в технике и в науке. В технике их вырабатывает машинное производство, в науке — монистические теории: энергетика, дарвинизм, учение Маркса. Работник при одной машине несравненно меньше отличается по характеру и содержанию своего труда от работника при другой машине, чем два ремесленника различных отраслей, или два специалиста в мануфактуре. Равным образом приемы и строй мысли, на которые должны опираться в своей работе исследователи разных областей науки, все более сближаются, все более становятся сходными. В социалистической общественной системе будет уже достигнуто такое объединение методов техники и методов науки, при котором переход от одной отрасли труда или познания к другой будет требовать относительно ничтожного труда, перемена занятий станет самым легким делом.

Но все это пока еще впереди, в действительности это существует только как ее тенденция. Рамки специальностей еще резко очерчены, и стушевываются лишь мало-по-малу. Положительная роль специализации далеко еще не сыграна и ее филистерски-цеховые формы также весьма распространены.

В оценке этих форм философия, по самому существу ее работы, должна занять особое и своеобразное положение.

Каждая наука систематизирует или "организует" какую-либо отдельную область опыта, и потому именно является "специальностью". Философия не имеет такой особой области. Она стремится охватить опыт и познание в его целом. Она выражает монистическую потребность человеческого мышления. Следовательно, она есть нечто противоположное специализации.

Дробление человека, порожденное специализацией, создало массу жизненных противоречий, сузило мир для каждого отдельного человека и подорвало взаимное понимание людей, интересы личности отделило от интересов коллектива и противопоставило интересам других людей; а отсюда возникла борьба всех против всех, отдавшая человека во власть социально-стихийных сил, для него непонятных и потому неодолимых. Философия хотела связать то, что было разорвано, дать людям цельность и единство взгляда на мир, разрушить перегородки, разделившие человеческий опыт на замкнутые клетки, заполнить пропасти мышления и перекинуть мост от него к загадочно-грозному в своей бесконечной сложности бытию. Всего этого, очевидно, немыслимо сделать в рамках какой-либо специальности. И философия великих мастеров имела всегда энциклопедическую основу. Бессильна была и она решить свою гигантскую задачу: нельзя силой идей объединить то, что разрозненно в реальности. Но все же это были важные и ценные попытки, пролагавшие путь дальнейшей объединительной работе человеческой мысли. Наконец, настало время, когда сила специализации восторжествовала и в самой философской работе, извративши ее смысл, и сделавши из философии нечто коренным образом противоположное всей ее задаче.

Философия стала цеховой специальностью, в которой быстро расцвела профессиональная ограниченность, цеховое филистерство. Задача объединения общечеловеческого опыта, в его неисчерпаемом богатстве, сложности и противоречивости, перешла в руки людей, знания которых в массе случаев не выходили из пределов книг, написанных другими людьми по философии, т. е. выполненных ими попыток объединения; самое же содержание этого опыта, развивающейся трудовой практики и познания, оставалось в наибольшей своей доле им незнакомым и чуждым, даже неинтересным. Это было вырождение философии в пустую схоластику, полезную разве только в смысле упражнения логических способностей.

Человек, который прочитал все существующие гносеологии и метафизики, изощрился в критических анализах понятий, но не знает ни практической жизни своего времени, ни методов и результатов самых различных наук, на которые опирается человеческий труд, ни современного ему состояния литературы и искусства, — такой человек есть живая насмешка над философией. Чего может стоит его "философия", какой опыт она объединит и организует? Опыт его кабинета и нескольких тысяч томов чужих рассуждении? А этот карикатурный тип философского "Fachphilister'a" наиболее распространен в наше время, он имеет успех, наивные люди верят, что это, собственно, и есть настоящий носитель философского мышления.

<...>

Пример этого — вовсе не исключение, а скорее типичный случай для людей, которые под изучением философии понимают чтение философских книг, а под философской работой — писание новых таких же книг на основании прочитанных. От такого наивного понимания всего легче должны отрешаться марксисты, которым хорошо известно, что философия — это идеология, т. е. "надстройка", т. е. нечто производное, и потому смешно ее строить из ее самой, а надо начать с выяснения "базиса", т. е. изучать производительные силы, что делается науками техническими и естественными, а затем — экономику и основные идеологические области, что делается науками социальными. И на основании всего этого, для марксиста должно быть ясно, что к философской работе любой широко образованный и видевший жизнь человек подготовлен несравненно лучше, чем пыльный специалист-гносеолог.

Отсюда вытекает более, чем в какой-либо другой области, бесспорное право "профана", обладающего достаточным жизненным и научным опытом, "иметь свое суждение" в борьбе философских направлений.

И особенно печально видеть, когда некоторые марксисты, приступая к философским вопросам, стараются придать себе вид настоящих цеховых филистеров и запугать читателя своей ученостью, чтобы он им на слово верил. Даже те, кто обладает действительной ученостью, должны бы помнить, что не марксистское дело — внушать рабье преклонение перед умственным аристократизмом избранных, обладающих высшим специальным знанием. А засорять мозги читателя тысячами спешно вырванных, плохо разобранных, слабо связанных, да иной раз еще искаженных цитат — это дело прямо уже нехорошее, анти-социальное.

Специальное изучение философии — вещь очень хорошая, но тогда, когда оно опирается на серьезные знания, научные и практические. Полезно исследовать и критиковать взгляды различных философов прошлого и настоящего, но при этом надо ясно представлять себе тот жизненный материал, который они организовали в своих философских воззрениях. Нелепо цитировать по одному и тому же вопросу Беркли, Канта, Маха, не считаясь с тем, что все содержание их понятий различно, потому что различна вся историческая обстановка, в которой они жили, сумма опыта, с которой они имели дело, социальные мотивы, которые ими руководили, - не считаясь с тем, что даже одни и те же слова и формулы выражают у них совсем не одно и то же. Для марксиста понимать все это — более обязательно, чем для кого-либо. Нет вещи более не-исторической, более анти-марксистской, чем набор цитат из разных школ и времен, не соединенный с серьезным социальным анализом цитируемых идей.

Книга, которую мы разбирали*, всем своим тоном, всем своим построением учит верить в профессиональную ученость специалистов, как она учит верить в Маркса. Первая вера — вредна и смешна, вторая — вредна и позорна."

___________
* "Материализм и эмпириокритицизм".

Свобода воли мудреца в предопределённой вселенной - это свобода воли мыши в её игре с кошкой. Только мудрец отличается от мыши тем, что он знает и то, что свобода его воли есть иллюзия, и что результат всецело зависит от кошки, и сам этот результат. Но мудрец принимает эту игру.

Продолжая тему тоталитарных круглогодичных пионерлагерей. Многие ошибочно полагают, что коммунизм можно построить и без них, однако большей глупости, чем такое мнение, нельзя себе и представить.

Ведь, как известно, коммунизм - это общество изобилия. Изобилие - это когда всем всего хватает, так что в магазинах идёт не торговля, а распределение по потребности. Однако изобилие и распределение по потребности при коммунизме получаются не по волшебству, а из тоталитарного центрального плана, который основан на предсказуемой тотальной потребности общества по всем предметам потребления и, соответственно, всем видам ресурсов, в т. ч. трудовых, необходимых для производства предметов потребления. А количество ресурсов, как известно, хоть и бесконечно в мультивселенной, но - на каждом конкретном участке пространственно-временного континуума - строго ограничено. Так что закон природы, известный в определённых кругах как "трагедия общин", никуда из коммунизма не девается, как бы ни хотелось обратного любителям задвинуть за "свободное развитие каждого", якобы являюшееся условием чего-то там. Сводится эта т. н. трагедия общин к тому, что перед этим самым свободно развивающимся каждым и при коммунизме (вернее, особенно - при коммунизме) будет регулярно возникать дилемма, что, например, делать с грязными носками. Опция №1 "постирать" или опция №2 "выкинуть в помойку"?

Т. е., короче, если взять в качестве примера эти самые носки, то выяснится, что:

1. При коммунизме все носки будут общие (совсем как зубные щётки, внезапно, ага).

2. Носки имеют срок службы - в зависимости от интенсивности использования (потребления) - от 5 дней до >100 дней.

3. В процессе использования носки пачкаются, причём гораздо быстрее, чем истекает их срок службы, поэтому периодически по медицинским и эстетическим соображениям носки рекомендуется менять на свежие, а грязные носки - стирать.

4. В течение нескольких циклов пачканья-стирки носки изнашиваются и теряют свой первоначальный наиболее эстетически привлекательный вид.

5. С точки зрения отдельного индивида, использование каждый день нульцевых носков гораздо приятнее, чем занашивание носков до дыр, плюс никаких заморочек со стиркой.

6. Люди, побуждаемые инстинктом безбилетника, при отсутствии противостоящего ему воспитания, будут в условиях изобилия носков действовать в строгом соответствии с пунктом 5. Что приведёт к потребности планирования производства носков из расчёта не менее 365 пар в год на человека, с соответствующим многократным увеличением производства хлопка, тоннокилометров транспортных услуг и прочей логистики, т. е. в конечном счёте - расхода трудочасов на обеспечение общества ежедневными нульцевыми носками.

7. Воспитание, противостоящее инстинкту безбилетника, чтобы быть надёжно результативным, должно быть всеобщим, что может быть обеспечено только путём помещения всех детей в тоталитарные круглогодичные пионерлагеря. Потому что в частных семьях воспитание детей в духе экономичного отношения к носкам (в условиях изобилия-то) будет недостаточным, а в некоторых семьях - вообще отсутствовать. В результате, на членов общества, экономящих носки больше других, члены, носков не экономящие, будут смотреть как на лохов. Следовательно, экономящих носки людей будет всё меньше и меньше, и "равновесным" состоянием общества будет пункт 6.

8. Очевидно, что в период социализма, пока ещё не все люди будут воспитаны в тоталитарных круглогодичных пионерлагерях, товарно-кредитный обмен в магазинах должен будет сохраняться, причём дольше всего - именно в сфере ширпотреба (единственной альтернативой этому является уголовная ответственность за перерасход носков). Но выпускники тоталитарных круглогодичных пионерлагерей могут получать скидки, в ряде случаев - 100%. При этом, однако, "потребительская история" каждого будет учитываться и влиять на решение о приёме в партию. Если же по истечении минимального срока кандидатского стажа (9 лет) выпускник тоталитарного круглогодичного пионерлагеря приём в партию зафэйливает, он лишается скидок. Разумеется, успешное вступление в партию не освобождает от требования экономии на личном потреблении - "потребительская история" продолжает вестись и при случае может рассматриваться как основание для исключения из партии в ходе её чисток.

9. Изобилие носков при коммунизме зависит не столько от технологического прогресса, сколько от разумного ограничения потребности в носках. Потому что при коммунизме, выкидывая носки в помойку, ты выкидываешь общие носки. Если это ещё целые носки - пусть не нульцевые, но ещё годные - ты воруешь у коллектива, чтобы сделать приятное своей внутренней обезьяне. Под этот факт и будет заточено в тоталитарных круглогодичных пионерлагерях обучение детей экономии носков. В тот момент, когда группа будет переведена на самообеспечение носками, т. е. до детей доведут гаедлайны по потреблению одежды и обуви и откроют доступ в лагерный магазин, будет открыта и статистика расхода носков каждым членом группы. Если будут выявляться факты перерасхода либо викидывания не заношеных до дыр носков, группа будет лишаться конфет, мороженного и прочих ништяков. Как-то так, короче.

10. Очевидно, что всё вышесказанное относится не только к носкам, но в общем смысле ко всем благам и услугам индивидуального потребления. Все высвобождающиеся за счёт экономии же трудочасы, энергия и прочие ресурсы будут направленны на реализацию космической программы согласно текущего тысячелетнего плана.

Продолжая предыдущую запись,

БСЭ (2-е изд., 26, стр. 544):

МАХАЕВЩИНА - враждебное марксизму анархическое течение. Возникло в России в конце 19 в. М. получила название по имени польского социалиста В. К. Махайского (писал под псевдонимом А. Вольский, ум. в 1927). Контрреволюционная и реакционная сущность её выражается в злостной клевете и шельмовании революционной интеллигенции (см.) в целях разжигания вражды между ней и рабочим классом. Большевики всегда вели борьбу против М. и разгромили её в период борьбы за диктатуру пролетариата. Проявлением М. явилось пренебрежительное отношпение к интеллигенции со стороны отдельных лиц. ЦК Коммунистической партии призвал полностью выкорчевать остатки М. В постановлении от 14 ноября 1938 "О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском "Краткого курса истории ВКП(б)"" Центральный Комитет отметил, что антибольшевистское отношение к советской интеллигенции является диким, хулиганским и опасным для советского государства. ЦК потребовал положить конец "махаевскому", антиленинскому отношению к интеллигенции. Коммунистическая партия проявляет огромную заботу о советской интеллигенции, о её маркситско-лениниском воспитании. Советский народ ценит и любит свою интеллигенцию, к-рая рука об руку с рабочим классом и крестьянством под руководством КПСС строит коммунизм.

Следует признать, что в этой статье БСЭ лажает. Ведь Махайский "шельмовал" интеллигенцию вообще, а не только революционную. Естественно, при "шельмовании" интеллигенции вообще, возникают вопросы и к её революционному подмножеству. При этом, кроме собственно интеллигенции, Махайский "шельмовал" и пресловутую "рабочую аристократию" - на тех же самых основаниях, что и интеллигенцию.

3-е издание БСЭ добавляет лажи:

Махайский ... заимствуя у марксизма теорию классового строения общества и идею классовой борьбы, определял понятие класса не по признаку отношения к средствам производства, а по способу получения дохода.

http://slovari.yandex.ru/~книги/БСЭ/Махаевщина/

И, спрашивается, что? Определение классов по способу получения дохода вовсе не грешит против ленинского "классического" определения:

Классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают.

Да, способ получения дохода - это конечно же второстепенный признак, но совершенно неразрывно связанный с отношением к средствам производства. Настолько неразрывно, что говоря о способе получения дохода, невозможно не говорить об отношении к средствам производства. Поэтому и Махайский не мог не говорить об отношении к средствам производства, и он о нём говорил. "Умственные рабочие" получают доход тем способом, каким они его получают, по причине определённого своего отношения к таким средствам производства, как навыки, знания, квалификация, наука и т. д. В буржуазном обществе интеллигент (а равно и квалифицированный "рабочий аристократ") по отношению к средству производства типа "знание/навык" является частным собственником этого средства производства. Это же отношение сохраняется также и в переходном (социалистическом) обществе, если интеллигенты и квалифицированные рабочие продолжают фактически извлекать ренту из своих знаний, навыков и квалификации, получая (якобы "по труду") дополнительное материальное стимулирование. Поэтому, если данные категории трудящихся и при социализме в состоянии аккумулировать достаточно этой ренты для приобретения в "личную" (т. е. частную) собственность автомобиля, они однозначно являются представителями класса мелкой буржуазии, и, таким образом, средой для возникновения, развития и поддержки контрреволюции.

Ясно, что то, что происходило в СССР, имело объективные предпосылки и т. д. Но "борьба с махаевщиной" - этот кампф обуржуазивающейся интеллигенции - вряд ли бы приобрел эту конкретную форму шельмования Махайского, если бы про него однажды не вспомнил чисто "к слову" товарищ Сталин:

Товарищ Хрущев думает, что он до сих пор остаётся рабочим, а между тем он интеллигент (веселое оживление в зале). Он перестал быть рабочим, потому что живет интеллектом, работает головой, отошел от физического труда, вышел из среды рабочих. Кое у кого из наших людей было такое махаевское отношение к кадрам. Махайский – это был один социал-демократ, я с ним в ссылке встречался, который набил руку на том, что ругательски ругал партийную интеллигенцию. Он считал, что надо истребить партийную интеллигенцию и только после этого восстановится порядок в партийных рядах. Махайский был членом партии, но на деле он был, конечно, анархистом. Вот это и называется в истории партии махаевщиной, эта ненависть к партийной интеллигенции. Конечно, Махайский был дурак, круглый идиот, потому что он не понимал, что надо не только ценить свою интеллигенцию, но весь рабочий класс, всё крестьянство сделать интеллигенцией.

http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_070.htm


Ясно, что отрицание роли интеллигенции как источника кадров для пролетарского авангарда абсурдно и нелепо, и интеллигент Махайский своей собственной персоной подтверждает это. Но делать из этого вывод об ошибочности всей его позиции совершенно неправильно. Причём Махайский ничего не имел против тезиса Cталина о том, что надо "весь рабочий класс, всё крестьянство сделать интеллигенцией". Наоборот, в том-то и дело, что для этого следует уничтожить классообразующую монополию интеллигенции и рабочей аристократии на интеллектуальный и квалифицированный труд, - чего и требовал Махайский. Фактически он ставил вопрос ребром о преодолении разделения труда, и что у него было такого анархического, не совсем ясно. В эпоху, когда наука стала непосредственной производительной силой, экспроприация интеллигенции и рабочей аристократии (составляющих в эту эпоху основу класса мелкой буржуазии) становится не менее критична для строительства коммунизма, чем экспроприация капиталистов. (Поэтому было бы весьма сподручно, если основную "грязную работу" по экспроприации мелкой буржуазии осуществили сами капиталисты ещё до социалистической революции. В этом случае после революции коммунистам останестся лишь не допустить восстановления "справедливости" в виде получения интеллигентами и квалифицированными рабочими устойчивой ренты на знания и квалификацию под видом материального стимулирования.

В общем, тов. Сталин на самом деле сам очень крупно ошибался в вопросе о "сложном труде", противореча предвосхитившему "махаевщину" Энгельсу. А горячо любимая народом советская интеллигенция, стремительно реализуя предсказания Махайского, естественно, не могла не "развивать" сталинскую критику данного деятеля, постепенно десталинизируя её до той степени, что та её часть, в которой говорится про превращение всех рабочих в интеллигенцию, стала больше похожа на "быдло должно знать своё место".

А всевозможные нынешние лефтиши-сталиноборцы, если бы у них были мозги, давно бы забили на истеричку Троцкого и, в целях подведения политэкономической базы под своё сталиноборчество, занялись бы Махайским. Но они, судя по всему, до сих пор даже не сподобились запиратить его опус магнум. А почитать было бы ой как любопытно.

В продолжение темы машин, владение которыми превращает пролетария в мелкобуржуя -


Вот статья Бортника, которая практически идеально иллюстрирует, скажем так, "оппортунизм в автомобильном вопросе", его суть, содержание, а также то, что вырастает он из всего одного-единственного теоретического ляпа:

Этот подход фактически старая анархическая песня, что настоящими пролетариями являются не люди с определенным отношениям к средствам производства, а только наименее оплачиваемая прослойка населения вообще - если взять факт отсутствия машины за признак пролетария, то из числа российских пролетариев наши доблестные революционеры, получается, вычеркнули добрый десяток миллионов, а зато, наоборот, включили в него обширный сонм деклассированных элементов - алкоголиков, бомжей, студентов и пр. категории, которые по каким-то причинам не купили машины. Пролетарий с машиной, согласно таким взглядам, получается менее предпочтителен для революции, чем буржуазный специалист, которому до работы удобнее добираться пешком.

Тут Бортник откровенно садится в лужу, причём сам, по-видимому, не замечает этого. Не говоря уж о том, что "пролетарий с машиной" - это, с точки зрения марксизма, есть оксюморон, в "анархической песне" речь как раз таки и идёт об отношении к средствам производства, одним из которых является транспортное средство - автомобиль, а вовсе не о доходах граждан. Т. е. "буржуазный специалист, которому до работы удобнее добираться пешком" может получать и больше тугриков в месяц, чем "пролетарий с машиной", но при этом, с точки зрения "анархической песни", пролетарием является он, а "пролетарий с машиной" является мелкобуржуем, даже если он зарабатывает меньше "буржуазного специалиста". То есть Бортник тут обвиняет маоистов в том, чем на самом деле грешит он сам. Далее по тексту статьи он приводит как аргумент то, что некоторые автомобили стоят очень дёшево. Но ведь низкая цена не отменяет принадлежности автомобиля к средствам производства, а лишь позволяет путём приобретения этих средств производства вступать в класс мелкой буржуазии лицам с относительно невысокими доходами.

Вдвойне удивительно наблюдать у Бортника возмущение мыслью, что "пролетарий с машиной, согласно таким взглядам, получается менее предпочтителен для революции, чем буржуазный специалист...". Ведь в других выступлениях Бортник высказывает (вернее, повторяет за Лениным) мысль, что принадлежность к пролетариату сама по себе ещё не делает индивида революционером и коммунистом, и что наиболее последовательные коммунисты и революционеры зачастую получаются из представителей других классов - хотя бы в силу того, что у них, в отличие от пролетариев, больше времени, финансов и других возможностей для занятия самообразованием. По всей видимости, несмотря на это, сам Бортник стесняется своего непролетарского статуса, на который обрекает его лично частное владение автомобилем.

Также у Бортника в статье ещё вылезает местами тот страноведчецкий кретинизм, который продолжает поражать мозги граждан, несмотря победоносную поступь глобализации; но это - отдельная тема (см. ниже.).

Однако, начиная со слов "строя модель социалистического будущего" Бортник практически превращается в нового человека. Если не считать того минуса, что пролетарии у него по-прежнему продолжают время от времени владеть личными автомобилями, то эта вторая часть статьи, содержащая собственно обсуждение предпосылок и мер оптимизации транспортной системы при социализме, выполнена на "пятёрку". Можно было бы апплодировать Бортнику и хлопать его по плечу за эту вторую часть статьи, если бы не часть первая - с "критикой" якобы луддиствующих маоистов-анархистов. Проблема в том, что первая часть, отрицающая необходимость активных действий коммунистов по уничтожению частного автомобилизма, вопиющим образом противоречит второй части. Тут дело даже не в том, что "одно не отменяет другого" или "одно другому не мешает", а в том, что первое (уничтожение "личного" автомобилизма) необходимым образом вытекает из второго (решения "проблемы пробок"), и оба сводятся к одной и той же подзадаче социалистического строительства - реорганизации транспортной отрасли общественного производства для обеспечения потребностей коммунистического человечества.

Все замечательные меры, предлагаемые Бортником, и которыми тру-комми, конечно же, воспользуются в своё время, - без уничтожения "личного" автомобилизма они окажутся в итоге лишь расширенным вариантом буржуазного решения "проблемы пробок" типа "а давайте сделаем дороги шире и больше парковок". Пробовали, делали. Более широкие дороги и многочисленные парковки немедленно заполнялись новыми автомобилями. Поэтому "проблему пробок" невозможно решить, не уничтожив частный автомобилизм, причём, не откладывая этого дела "в долгий ящик": ведь, как только с пробками станет попроще, больше автовладельцев начнут больше ездить на своих частных машинах (ведь лично им это удобнее, даже в условиях улучшенного для всех социалистического быта), и "проблема пробок" возвращается на своё место.

Бортнику наверняка известно, что всевозможные улучшатели капитализма, называющие себя "социалистами", "левыми" и т. д., суть подпевалы капиталистов, занятые переливанием из пустого в порожнее. Так вот, улучшатели автомобилизма суть частный случай таких улучшателей капитализма. Коммунисты же настаивают на реорганизации всего хозяйства и общественной жизни на принципиально новых принципах, соответствующих достигнутому уровню развития производительных сил, и это относится в том числе и к транспортной системе, реорганизация которой в соответствии с этими новыми принципами принципиально исключает возможность частной собственности на автомобили.

Впрочем, вряд ли это знание поможет Бортнику теперь, ведь, по ходу, он являет собой яркий пример к тезису о необратимых психологических изменениях, которые автомобиль вызывает у своего владельца, - частный случай той прописной истины, что сознание определятся бытием. Это просто заметно, что называется, невооружённым глазом, если сравнить комменты Бортника вот здесь (2007 г.) и вот здесь (2013 г.). Т. е. сейчас Бортник уже договорился до того, что "пролетарии" у него владеют капиталом, а "личные" машины и дачи - предпочтительнее по сравнению со всеми теми коллективистскими элементами коммунистического быта, которые он раньше так бодро живописал:

Коммунизм в принципе не против дач в личном пользовании и личных автомобилей, ибо они при должной организации гораздо полней, чем общественный транспорт и многоквартирные дома удовлетворяют потребности людей. Коммунизм не равен аскетизму. И коммунисты были бы счастливы, если бы СМОГЛИ предоставить каждому по даче и машине. Машина при должной организации инфраструктуры - гораздо удобней и быстрей общественного транспорта. Однако в настоящее время обеспечить это каждому общество неспособно...

[Занавес.]

OK, представим себе на минуточку, что "коммунистическое общество", запиленное по лекалам Бортника, стало способно обеспечить каждому члену по даче и машине. Тогда следующий этап вещизма будет "каждому - личный дворец и личная яхта"? Бортнику и прочим дюрбрюхгеноссам - в первую очередь?

Коммунизм может работать только постольку, поскольку потребности человека определяться тоже НАУЧНО, а не путём суммирования всех обезьяньих хотелок всех особей человека. А НАУЧНО потребности могут определяться только исходя из ПЛАНА, причём не такого, который делается "от достигнутого", а такого, которых исходит из телеологической постановки задач. Так что снимать легковые автомобили с производства и раздавить лимузины танками предлагается не из луддистских и не из гринписовских соображений, а потому, что ин Совьет Раша потребности в личных автомобилях нет.

До кучи, ещё раз напоминание про то, что такое пролетариат:

http://smirnoff-v.livejournal.com/191675.html
http://lenta.ru/news/2013/06/11/nike/
http://levoradikal.ru/archives/4155
http://poludin.moy.su/news/kitajskij_ad_kak_delajutsja_dzhinsy/2010-11-10-1525



* * *

Форшмак из каментов:

> если у рабочих изъять личные автомобили - это только усилит степень их эксплуатации.

Это как посмотреть. Вот, например, токарь Вася едет на завод на автомобиле, токарь Толя - на автобусе. Оба работают на заводе по 8 часов в день, но мелкобуржуй Вася ещё работает 2 часа водителем, доставляя свою жопу на завод и с завода, в то время как пролетарий Толя те же 2 часа занимается в автобусе своими делами - спит, читает книжку, играет в Sony PSP и т. д., а финансы, которые Вася потратил на личный автомобиль, Толя теоретически может потратить на что-либо более полезное.


> мелкобуржуазный бомбила может быть зажат в куда худшие тиски, чем формальный пролетарий с хаткой, а то и двумя, за спиной. Несмотря на мелкобуржуазность, ему приходится пахать.

А я говорю не про "тиски", а про производство мелкотоварным способом.

Как бомбилы, так и люмпен-рантье, т. е. лица извлекающие доход из соотв. машины и квартиры - это сравнительно малый процент. Но каждый "автопролетарий", едущий на работу на машине, производит тонно-километры, ценность которых добавляется к ценности товара "рабочая сила", и т. о. производство этих тонно-километров является товарным, даже без того, чтобы они выступали как товар самостоятельно (как в случае с бомбилой). [Add-on: Хотя рост ценности рабсилы - вопрос довольно "скользкий", так что правильнее говорить не о добавлении ценности произведённых "автопролетарием" тоннокилометров к ценности его рабсилы, а об оказывании им капиталисту отдельной услуги по доставке работника на завод; т. е. ценность раб.силы отдельно, ценность транспортных услуг отдельно. Хотя оплачиваются в одном пакете, по политэкономической сути это два дискретных производственных процесса.]

В конце концов, как уже было сказано, некоторые мелкие буржуи могут иметь располагаемый доход даже ниже, чем некоторые пролетарии, так как вторым не надо тратиться на бензин и содержание автомобилей. Хотя, конечно, подобные случаи на практике являются исключением, потому что владение средством производства - автомобилем открывает доступ к источникам более высокого дохода (далеко не ограничивающимся бомблением), а также просто коррелирует с доступом к любым источникам высокого дохода (не обязательно связанным с собственно автовладением) - просто в силу того, что, имея достаточно средств, люди, как правило, покупают автомобили не задумываясь, ведь их к тому побуждает вся существующая система капиталистического производства, "заточенная" под автопром. Но когда такие исключения всё-таки имеют место, это не является парадоксом с точки зрения марксизма, который определяет классы по их месту в системе общественного производства, а не по уровню дохода.

Важно, что автомобили предназначены для производства тонно-километров перемещения, и соответственно, чем выше доля тонно-километров произведённых "личными" автовладельцами от общего количества тонно-километров, произведённых обществом за тот же промежуток времени, тем более решающим является этот вид средств производства, находящихся в частной собственности. Но он является решающим не только поэтому, но ещё и потому, что розничная продажа автомобилей (а также запчастей и ГСМ к ним) как предметов потребления является главным способом решения капиталистами проблемы реализации прибавочной ценности, украденной у пролетариата.


> почему не квартира - признак мелкой буржуазии?

Квартира - close 2nd претендент на место определительного признака мелкой буржуазии. Уступает автомобилям по нескольким причинам: удовлетворяет более базовую естественную потребность в жилище, т. е. является скорее (чем автомобиль) предметом потребления, а не средством производства; приобретение квартир гражданами где-то субсидируется (вплоть до 100%), а где-то наоборот препятствуется (высокими налогами и т. д. в целях сохранения максимальной собственности на недвижимость у капиталистов, тогда как мелкая буржуазия может себя вполне комфортно чувствовать долгосрочно арендуя хату).

В отличие от автовладельцев (даже бесквартирных) - в массе своей заражённых вирусом всегосамодобивательства, входящим в комплектацию любого частного автомобиля, "бесколёсные" квартирные рантье всегосамодобивательских иллюзий не испытывают, зато располагают свободным временем, которое их можно попробовать сагитировать потратить на революцию. Хотя да, совсем строго говоря, они пролетариями тоже не являются.


> коммунизм это такой строй, в котором жизнь человека максимально освобождена от тяжелого изнурительного труда, владение автомобилями - этому способствует

Владение автомобилями этому препятствует, поскольку оно только увеличивает количество изнурительного труда. Естественно, изнурительным трудом занимаются пролетарии, а не пользующиеся продуктами этого труда мелкие буржуи.


> Вообще в принципе безнадега-с, ибо все промышленные страны становятся в итоге странами буржуазии, значится, а в качестве ресурса революции остаются только страны без промышленности или со слабой промышленностью - история парижской коммуны будет повторяться много-много раз с неизменно печальным итогом.

Повторяю, безнадёга из-за полноты страны мелкой буржуазией не есть повод записывать в пролетарии тех, кто пролетариями не является, и обманывать самих себя по поводу революционных перспектив.

Но безнадёга эта, ИМХО, ложная и может возникать только у не слыхавших про "слабые звенья". Которые гораздо актуальнее сейчас в эпоху ультраимпериализма, чем тогда, когда "страноведчецкий подход" ещё не был похоронен глобализацией.

"Страноведчецкий подход" - он в эпоху ВТО и Мирового Банка в некотором роде совсем устарел. Поэтому, когда страны всё-таки упоминаются (как территории национальных государств, на которые планета пока что остаётся административно поделённой), то это делается лишь как указание местностей, в которых имеется повышенная концентрация соответственно мелкой буржуазии либо пролетариата, а вовсе не к тому, что в они якобы являются какими-то отдельными, самостоятельными системами, в каждой из которых имеется свой отдельный пролетариат и мелкая буржуазия. Самым главным объективным фактом на сегодняшний день является глобальный характер экономики и, соответственно, глобальный характер общественных классов. Поэтому тот, кто игнорирует этот факт не может называться марксистом.